«Чего ты боишься?» – рано или поздно спросит вас отражение в зеркале. Скорее всего, вы отшатнетесь и неуверенно скажете: «Может быть, оказаться глупой, бедной, обманутой… – Потом посмотрите на себя смелее и продолжите: – К старости – одиночества. – Тяжело вздохнете и скажете: – Как много мне мешает любить себя!» И попробуете стать чьим-то отражением. Более успешной, красивой, счастливой…
А ведь не обязательно быть похожим на кого-то, чтобы вас любили. Наше общество весьма жестоко, но не обязательно следовать всему, что пропагандируют в журналах и по телевидению. Вы красивы, но по-своему, ведь красота не может быть одинаковой.
Когда пластическая хирургия может вам помочь чувствовать себя увереннее и подчеркнет вашу красоту, в интервью «Донецким новостям» рассказал врач высшей категории, директор клиники пластической хирургии Игорь Середенко.
– Вы называете пластическую хирургию скальпелем, врачующим душу. Ваши пациенты доверяют скальпелю свое будущее благополучие и душевное равновесие. Находят ли они то, к чему стремились?
– Пластическая хирургия – вещь совершенно особая: мы оперируем физически здоровых людей, не только делая их красивее, но зачастую возвращая им душевное спокойствие и уверенность в себе. Отклонение внешности в ту или иную сторону от среднестатистической, той, что принято считать нормой, воспринимается людьми очень остро. Но в одном случае это подарок судьбы, а в другом – трагедия всей жизни.
Каково живется белым воронам, я вижу в своей практике, в особенности это касается подростков. Подростки безжалостны, и оттопыренные уши становятся предметом жестоких насмешек и издевок. На какие только ухищрения не пускаются наши пациенты, чтобы замаскировать их! Приклеивают, фиксируют нитями, дужками очков, женскими украшениями, был случай, когда уши «пристегивали» к голове рыболовными крючками. В итоге подросток замыкается, у него может развиться тяжелый психологический комплекс.
И сколько бы психологи ни говорили о приоритете красоты души, иногда только оперативное вмешательство помогает человеку справиться с комплексами, дает точку отсчета, с которой начинается совершенно новая жизнь. Оперируя тело, мы врачуем душу. Поэтому я болезненно воспринимаю нездоровый ажиотаж вокруг пластической хирургии в средствах массовой информации. Рассматривая ее как часть модного конвейера, журналисты забывают о гуманизме пластической хирургии, о том, что она дарит людям полноту бытия, радость жизни, игнорируют право пациента на врачебную тайну, тайну личной жизни.
– Психологи считают, что люди, ступившие на путь искусственного исправления недостатков своей внешности, оказываются в серьезной психологической зависимости. И не всегда следует идти им навстречу. Что вы говорите пациентам, которые не могут остановиться?
– Многое зависит от самого пациента. Не следует, однако, думать, что все пациенты, решающиеся на несколько операций, неизбежно рискуют ухудшить достигнутое при первом хирургическом вмешательстве. Зачастую у человека встречается не одна деформация, подлежащая исправлению или устранению, и он вновь обращается к хирургу, в квалификации которого не сомневается.
– Профессионал, увлеченный своей работой, не всегда умеет отключиться от своей деятельности, даже выйдя из кабинета. Модельеры признаются, что часто мысленно одевают незнакомых людей, парикмахеры подбирают прически. А как смотрите на людей Вы?
– Я смотрю на людей и удивляюсь: сколько же нас, какие же мы разные, непохожие друг на друга. Я смотрю на человека и знаю, что он бывает красив. Каждый бывает красив! Когда человек смотрит на улыбку ребенка или весенний цветок, как правило, он не может отвести взгляд. Некоторые помнят о подобном состоянии и умеют им правильно пользоваться. А что значит правильно пользоваться? А это значит всегда видеть себя таким и помнить, что ты можешь быть таким. Некоторые это знают. Некоторые нет, и тогда мне грустно. Грустно от незнания человеком собственной красоты.
– В ваших словах чувствуется психологический подход. Он важен в вашей работе?
– Одна из моих задач – заставить задуматься. Я обязан отвечать и за эмоциональное состояние пациентов, иначе я был бы просто ремесленником, машиной по производству пластических операций.
– Расскажите о психологическом эффекте операций.
– Психологический эффект операций, безусловно, очень выражен. Случается, что хирург, исправив пациенту форму ушей, буквально вырывает его из плена психологических комплексов. Большинство людей, приходящих на прием к пластическому хирургу, считают, что все проблемы в их жизни связаны с «неудачной» внешностью. В таком случае им вряд ли поможет пластическая операция. Комплекс ущербности остается, а вместе сними трудности в жизни.
Пластическая операция хороша в том случае, когда ее делают психологически и социально благополучному человеку. Тем же, у кого операция связана с иллюзиями типа «с прямым носом меня сразу полюбят!», она вряд ли поможет, как бы мастерски она ни была проведена.
– К чему может привести злоупотребление пластической хирургией в области лица?
– Результатом подобного злоупотребления могут стать различные осложнения, связанные не только с внешностью пациента, но и с его здоровьем. Так, например, минимальное перетягивание кожи на веках чревато появлением эффекта рыбьего глаза, при котором глаз приобретает округлую форму вместо свойственной ему миндалевидной. Проблема может усложниться так называемым выворотом века, в результате которого в не смыкающемся глазу развивается слезотечение и как следствие – конъюнктивит.
– Как вы думаете, почему так много знаменитостей проходят лечение у пластических хирургов?
– Наверное, здесь огромную роль играет общественное мнение. Ведь обычному зрителю трудно представить своего любимого актера или актрису лысыми или прыщавыми. Симпатии зрителей возводят звезд на пьедестал, с которого им ой как не хочется уходить. Поэтому они и стремятся к собственному анатомическому совершенству.
Не исключено, что для некоторых звезд пластические операции нужны, чтобы выглядеть так же хорошо, как пять, десять или двадцать лет назад. Иногда это становится печальной попыткой достижения того, что безвозвратно утрачено.
Беседовал Владимир Сорока
